пятница, 30 сентября 2016 г.

СЛОВО ОБ АБОРТАХ

Слово игумена святой великой обители Ватопед Святой Горы Афон архимандрита Ефрема об абортах было переведено с греческого и зачитано на организационном совещании «Практические аспекты организации епархиальных центров защиты материнства», прошедшего под председательством епископа Смоленского и Вяземского Пантелеимона 7 июля 2011 года в рамках II Международного фестиваля социальных технологий «За жизнь–2011» (Москва, гостиница «Салют»), который проводился при поддержке Фонда святителя Василия Великого и Центра национальной славы.

Аборт – это один из видов убийства, который совершается во всем мире обычно без всякого чувства вины. Это широко распространенная медицинская практика, которая поддерживается многими правительствами и правительственными организациями. Число нерожденных детей, убиваемых во чревах своих же матерей по всему миру, превышает 50 миллионов в год. Столько убийств не было за все мировые войны. В Греции каждый год совершается по 300 тысяч абортов, из которых 50 тысяч делают девушки до 18 лет. Надеюсь, что в России дела обстоят лучше. В любом случае нас на Святой Горе этот вопрос волнует и беспокоит.
Обмирщенная культура нашего времени не видит и не признает никакого зла в абортах. Современный постмодернистский человек с большой легкостью и без чувства вины делает аборт. Новая этика, которая утверждается современной культурой, – это биоэтика глобализации. Это та самая безнравственная мораль, которая основывается на корысти, внешнем благополучии, рационализме и законе буквализма и которая диаметрально противоположна христианской этике. Даже термины в этой морали используются так, чтобы скрыть действительность и ввести человека в заблуждение. Например, для аборта усвоен термин «искусственное прерывание беременности», чтобы человек думал, что здесь речь о чем-то очень легком, будто нажимаем кнопку и выключаем свет.
В наши дни с прогрессом биологии и медицины, улучшением в области биотехнологий и расшифровкой генетического кода появились большие возможности для всего, что касается деторождения. Так неужели кто-то полагает, что половой и противозачаточный контроль, возможность выбора пола и видоизменение эмбриона зачастую не ведут к аборту? Никаких оправданий здесь не может быть. Человеку, который живет в сладострастии, невоздержанном себялюбии, у которого поврежден ум от греха и страстей, – все позволяется. Но на пользу ли ему это все?
Так говорит и апостол: «Все мне позволительно, но не все полезно». У человека вечное измерение. У него есть по благодати бессмертие Бога, поэтому все, что он делает в этой жизни, имеет отклик в будущей – или в вечную погибель, или в вечную жизнь.
Наша Церковь и все святые отцы говорят, что с момента оплодотворения уже существует полноценный человек. С момента зачатия существует целый и полноценный человек как психосоматическое, то есть душетелесное существо. Зачатие человека считается продолжением сотворения Богом первого человека. Это созидательное действие, согласно православному учению, продолжается в каждом зачатии человека – конечно же, Божией благодатию и содействием родителей. Из этого ясно, что эмбрион не есть часть материнского тела, как, например, опухоль, которая органически принадлежит телу и может быть удалена для его исцеления.
Эмбрион, а лучше сказать – человек гостит в теле матери благодатию Божией – целая жизнь в другой жизни! Само собой разумеется, что никто не имеет права, даже сама мать, лишить жизни другого, иными словами – совершить убийство. Православная Церковь никогда не позволяла делать аборты, а считала это смертным грехом. Для того чтобы получить прощение этого греха, человек обязательно должен в нем исповедоваться и понести соответствующую епитимию. Уже с апостольских времен аборт причисляется к серьезным грехам. В учении апостолов «Дидахе» читаем: «Не убивай, не прелюбодействуй, не будь мужеложником, не будь блудником, не кради, не волхвуй, не умерщвляй дитяти в зародыше и рожденного не убивай».
Все должны хорошо уразуметь, что духовный закон всегда действует, хотим мы этого или нет. Современный человек избегает креста деторождения или многочадия – а это является великим Божиим благословением – и приходит к кресту бездетности. И очень многие пары, которые для решения проблемы бездетности прибегают к искусственному вмешательству в процесс чадорождения (что ошибочно, вводя в заблуждение, называют вспомогательным), сталкиваются с многосложными безвыходными этическими дилеммами.
Мы молимся, да просветит Господь всех людей на земли, да поймут они, что аборт равносилен убийству, что абортов необходимо избегать во что бы то ни стало.
Игумен всечестной, священной и великой обители Ватопед
архимандрит Ефрем
и со мной во Христе братия
6 июля (23 июня ст.ст.) 2011 года, обитель Ватопед



МАМА, НЕ НАДО!

1 июня во всем мире отмечается Международный день защиты детей. Защиты от кого? От маньяков, педофилов, от усыновителей, состоящих в однополом браке?.. Да, в том числе и от них. Но не в первую очередь. Потому что сегодня у ребенка есть враг пострашнее. Это… его собственная мать! Да-да. Как бы это ни парадоксально звучало. И мы не ошибемся, если назовем этот праздник более точно — «День защиты детей от родных матерей».
***
Официальные данные о том, сколько ежегодно в России совершается абортов, сильно разнятся. Социологи называют величины от полутора до трех миллионов. По неофициальной статистике, в год в нашей стране убивается восемь миллионов младенцев в материнской утробе, а если учесть использование контрацептивов абортивного действия, то числа получаются совсем астрономическое. Всего лишь два процента россиянок в возрасте сорока лет не делали аборт. Ежегодно в нашей стране на свет появляется примерно полтора миллиона малышей. Так что даже по самым скромным официальным подсчетам, на одного рожденного младенца приходится один убитый. Во время Второй мировой войны во всем мире погибло пятьдесят пять миллионов человек; сейчас на нашей планете в год (!) убивается шестьдесят миллионов нерожденных детей. Вот такая страшная математика!
***
Мама, что с тобой случилось? Ты рожала в войну, в разруху, рожала даже тогда, когда не было никакой гарантии, что через месяц-два вся семья не умрет с голоду. Ты предпочитала погибнуть сама, лишь бы твой малыш жил. А сейчас — во времена относительного благоденствия — ты отдаешь собственного неродившегося ребенка (а порой и не одного) на казнь и растерзание. Для малыша во всей вселенной не было места безопасней, чем у тебя под сердцем. А сейчас не самолет или автомобиль, а материнская утроба стала местом, где ребенку находиться всего опасней. Что с тобой произошло?
***
Я часто задумываюсь, почему женщины не понимают или не желают понять, на какое страшное злодеяние они идут, совершая аборт? Этой весной в социально-экономическом институте Саратова мы проводили выставку противоабортной тематики. В библиотеке были размещены стенды с иллюстративным материалом. Приходили группы студентов, и мы (то есть я — священник — и доктор из общества православных врачей) проводили для них лекцию. Однажды после лекции знакомые, стоящие вместе со студентами, транслировали мне слова одной девушки. «Ну и что? — сказала она, слушая нас. — У меня мама сделала три аборта — и ничего!» Я сожалею, что не слышал этих слов и не смог с ней поговорить. Очень хотелось спросить, неужели она действительно не понимает, что на месте тех трех убитых братьев или сестер могла быть она? Что родная мамочка пошла бы к врачу и попросила избавить ее от собственной дочери? Врач взяла бы инструмент и начала доставать ее из материнской утробы. Она пыталась бы спрятаться, безмолвно кричала, но деться в маме было бы некуда, клещи достали бы всюду. И ей бы оторвали руки, ноги, голову, вытащили по частям наружу!.. И вместо нее в социально-экономическом институте учился бы кто-нибудь другой, тот, кого родная мама решила бы все-таки оставить в живых. Неужели это не доходит?
***
К сожалению, очень многие считают аборт обыкновенной акушерской операцией. Как сказала мне одна знакомая: «Раньше я думала, что аборт — это побочный эффект брака». В Соединенных Штатах сейчас проходит громкий судебный процесс. Судят некоего абортмахера Кермита Госнелла. Врач (если, конечно, его можно так назвать) проводил аборты на поздних сроках беременности. И когда дети, извлекаемые из материнской утробы, оказывались живыми, он отрезал им голову ножницами. Ему инкриминируют семь таких эпизодов. Грозит доктору-детоубийце смертная казнь. Америку потрясла эта история. Но вот что еще поражает в этой ситуации, так это какая-то дьявольская логика: Кермит убивал и до этого, убивал внутри утробы, что по закону того штата до двадцати четырех недель беременности он мог делать безнаказанно. Кто-то даже подсчитал, что за свою «врачебную практику» он лишил жизни шестнадцать тысяч младенцев. Несчастные журналисты, освящая судебный процесс, совсем запутались в терминологии. Как называть младенца, которого убили в утробе, и как назвать того, которого казнили, исторгнув на белый свет? Если одного можно уничтожить безнаказанно, а за убийство второго грозит смертная казнь, то и называть их следует как-то по-разному. Например, первого «эмбрион», «зародыш» (embryo) , а второго все-таки «ребенок» (baby). Примерно так и сделали. Эта история демонстрирует взгляд современного человека на всемирную индустрию детоубийства.
***
Не исключено, что в обозримом будущем в России возникнет необходимость установить день защиты пожилого человека. А я бы назвал его так: «День защиты пожилого человека от молодежи». Русский народ стареет. Сейчас средний возраст россиянина — 40 лет. Это очень много. Если нация продолжит стареть, то мы столкнемся с ситуацией, когда один работоспособный гражданин должен будет содержать двух-трех пенсионеров. А это достаточно обременительно. Общество начнет искать выход. И не исключено, что им окажется эвтаназия. Если мы сейчас безнаказанно миллионами убиваем собственных детей, то чего там говорить о стариках! Один укол — и нет человека. А общество свободно от выплат пенсий и прочей «канители», связанной со стариками.
Так что аборт с эвтаназией связан напрямую. И об этом следует задуматься тем, кто живет «для себя», не желая наполнять свою жизнь ничем обременительным, например, детьми. Стоит задуматься хотя бы из личных интересов.
***
Дорогой читатель, за тот час, что ты сидишь перед компьютером, размышляешь о прочитанном или пишешь комментарий, в нашей стране, если брать самые скромные подсчеты социологов, будет убито триста нерожденных малышей. Триста! За час! За сутки, соответственно, будет прервано три тысячи шестьсот человеческих жизней. И это случится даже 1 июня, в Международный день защиты детей, когда, возможно, в стране будут проходить какие-то пафосные мероприятия, говориться правильные речи…
Р.S. Наверное, каждому из нас иногда так хочется помечтать. Помечтать о том, что с какой-нибудь мамой или тетей врачом в этот день случится чудо. И они вдруг не станут убивать малыша. Откажутся совершать это злодеяние. И он останется жить! И заболевшей на старости лет маме этот сын или дочь сможет сходить в аптеку за лекарствами или поднести стакан воды. Быть может, даже так случится, что тетя врач перед своей смертью, на пороге вечности, поймет, что она совершала, позовет священника, и придет тот не убитый малыш, а теперь уже — батюшка, и накроет ее голову епитрахилью… Но это всего лишь несуразные мечты. А дело, пусть самое малое, всегда лучше самых великих мечтаний… Трудов же на этом поприще, в сфере защиты детей и семьи, действительно великое множество.
Священник Дионисий Каменщиков,
руководитель Отдела по делам молодежи Саратовской и Вольской епархии

среда, 28 сентября 2016 г.

АБОРТНАЯ ЭЙФОРИЯ. ЮЛИЯ СЫСОЕВА

Против абортов написано очень много статей, научных исследований, книг, снято много фильмов и рекламных роликов. В подобных работах приведены доказательства того, что аборт, несомненно, является убийством нерожденного человека со всеми вытекающими последствиями. В основном затрагивается тема личной трагедии женщины, сделавшей аборт, ее искалеченная в результате этого жизнь, потерянная жизнь невинного младенца и т. п. Это все так, и об этом надо писать, говорить и кричать. Но зачастую медики, которые в связи со своей профессией сталкиваются с абортами, остаются словно в тени.

Что происходит с их душами в результате подобной многолетней «работы», упускается. Единственное, что можно услышать, – это призывы к покаянию врачей-абортмахеров и разъяснение, что участие в аборте – это грех убийства. Я же осмелюсь копнуть глубже и рассказать об одной из самых страшных сторон аборта, страшной именно для врача. Много лет размышляя над темой аборта и анализируя свой жизненный опыт (мне как медику пришлось непосредственно с этим столкнуться), я пришла к ужасающему выводу: врач, регулярно производящий аборты, становится настоящим маньяком-убийцей, и это выражается вовсе не в количестве убитых детей. Хотя, как говорится, количество часто переходит в качество. Наблюдая за врачами, делавшими аборты, я пришла к выводу, что душа такого человека изменяется – можно сказать, осатаневает. Она становится такой же вампирической и жаждущей новой и новой крови, как у закоренелого маньяка, который, истязая и убивая свою жертву, испытывает нереальную эйфорию, удовольствие и прилив сил. При этом психика маньяков-убийц досконально изучена судебной психиатрией, а вот страсть врача к производству новых и новых абортов, скорее всего, никем не обсуждалась. По крайней мере, в литературе и интернете я не нашла подобных данных.

Известно, что убийство, пролитие крови, страдания жертвы вызывают у маньяков удовольствие и даже оргазм, то же самое испытывают врачи, делающие аборты.  Обычно врача-гинеколога, который практикует аборты, рассматривают как обычного человека, как обычного врача, только такого, который занимается греховным ремеслом. И совершенно забывают о том, что именно это греховное ремесло приводит к одной из самых страшных человеческих страстей – жажде крови и получению удовольствия от убийства, которые накапливаются как снежный ком и требуют новых и новых жертв. Такие врачи любят делать аборты. Я наблюдала за многими такими специалистами, со многими разговаривала на эту тему – и у всех была одна и та же страсть, они даже произносили одни и те же фразы. Помню одного акушера-гинеколога, которая проработала в роддоме больше 20 лет, она честно сказала: я очень люблю делать аборты и ненавижу принимать роды. Только вдумайтесь в эти слова, вернее в концовку этой фразы – ненавижу принимать роды! Это ненависть к рождению новой жизни. Это явное осатанение души, явное беснование. Думаю, что на подсознательном уровне она воспринимала каждую роженицу как потенциальную клиентку своего абортария, которая, вместо того чтобы доставить ей удовольствие, не пошла на аборт, а родила ребенка.

Не стоит думать, что врач, делающий аборты, не знает, что он делает. К сожалению, это не так. Я говорю «к сожалению», потому что человек, не ведающий, что творит, в какой-то степени освобождается от ответственности. К сожалению, эти врачи прекрасно понимают, что делают, и вовсе не потому, что им об этом сказали СМИ или священники. Они получают это знание вместе с удовольствием и эйфорией от самого главного ненавистника рода человеческого – Сатаны. Осмелюсь предположить, что именно он открывает им эти знания. Однажды я наблюдала страшную сцену в абортарии. Врач-гинеколог делала солевой аборт на позднем сроке. Проколов плодный пузырь и спустив околоплодные воды, она принялась заполнять матку солевым раствором, который должен был вызвать искусственные преждевременные роды. На таком сроке шевеления ребенка уже отчетливо фиксируются невооруженным глазом. Когда в матку пустили солевой раствор, убиваемый ребенок заметался так, что живот его матери-убийцы запрыгал и заходил ходуном. Врачиха, увидев это, сладострастно ухмыльнулась, сказав буквально следующее: «Ишь, чувствует, что его убивают, как запрыгал, но ничего, недолго ему прыгать осталось». Ее лицо при этом выражало такую эйфорию, какую даже при желании скрыть невозможно. На ее лице было написано неземное удовольствие.
Еще я наблюдала, как врачи, сделавшие за смену 10–12 абортов, вместо того чтобы устать от достаточно тяжелого, выматывающего «труда», порхали как на крыльях, испытывая настоящий прилив сил и хорошего настроения. При этом те же врачи приходили принимать роды с такими минами, словно их заставляли разгружать вагоны или делать омерзительную каторжную работу. Да, это касается тех врачей, которые регулярно и постоянно занимаются абортами. Они действительно начинают любить свою работу в абортарии и ненавидеть роды. Однажды мне довелось разговаривать с врачем-гинекологом, которая, придя к вере, покаялась в своих грехах. Она ушла из абортария и занялась исключительно беременными женщинами. Вот что она мне рассказывала: «Я очень любила делать аборты. Вначале не понимала до конца, почему я это люблю. Мне казалось, что я люблю медицину и это мое призвание. Я занималась не только абортами, я и лечила женщин: удаляла миомы, кисты, делала кесарево сечение, останавливала маточные кровотечения и спасала жизнь. Но, работая в гинекологии, я ловила себя на мысли, что больше всего люблю делать аборты. Я словно на них отдыхала, словно набиралась сил».

На мой вопрос, понимала ли она, что это убийство, она ответила, что понимание пришло очень быстро. Мучила ли ее совесть из-за того, что она убивает? По ее словам, каждый раз она заглушала свою совесть различными аргументами, к которым обычно прибегают сторонники абортов. Этих аргументов столько, что можно было бы написать целую книгу на тему, почему можно делать аборты. Но истинная причина крылась в том, что она получала от этого удовольствие и не могла остановиться. Когда однажды, по семейным обстоятельствам, она вынуждена была перейти на спокойную работу в женскую консультацию, то испытывала неимоверные муки, словно абстиненцию, из-за того что не делает аборты. Утешала себя мыслью, что она не участковый врач, а хирург, что ей надо оперировать, но в глубине души понимала, что ее влекут именно аборты. Она не смогла работать в консультации и вернулась в родной абортарий. И лишь вера во Христа Иисуса смогла вырвать ее из этого кромешного адского круга и привести к покаянию и изменению жизни. Теперь эта пожилая женщина с мягким и добрым взглядом с ужасом вспоминает, как была настоящим маньяком-убийцей.

Этой статьей я хочу призвать всех православных христиан и противников абортов еще раз задуматься, насколько важно нам сейчас не медлить, а прилагать усилия по борьбе с этой заразой, с этим вопиющим на Небо грехом. Стучаться во все двери, организовывать пикетыакцииштурмовать абортарииделать антиабортную рекламу – все то, целью чего было бы издание закона о привлечении человека, участвовавшего в аборте (и врача, и пациента), к уголовной ответственности. Нужно запретить аборты в стране так, как это было в царское время.

18 октября 2010 г.
Юлия Сысоева

Где сделать аборт, сколько стоит аборт, прерывание беременности стоимость, цена аборта, медицинский аборт, медикаментозный аборт

Здравствуй, мама! Ты проснулась? Я пока что не хочу. Ты оделась и обулась, А я ножкой колочу, В твой животик... чуть щекотно, Ведь тебе не б...